Hepri » 31 мар 2024, 16:00
Размышления на тему утопии и антиутопии, инспирированные предложением о принудительной ангелизации масс. Речь заходит так же о сексуальности и субъектности,и о роли хиппи в новейшей метаистории. Собрано из комментариев в чате
https://t.me/gnosischa с небольшими изменениями.
.
Возможно, в обществе всеобщего счастья и благоденствия я буду бороться за своё право быть несчастным, за право не наслаждаться принудительным раем, за право не быть. В общем-то, такие тенденции есть уже сейчас. То есть, в дивном новом мире я буду тем самым дикарём который всем недоволен. Но это не мешает мне видеть в таком обществе красоту. Как и то общество в котором я живу, может быть я не в восторге как оно устроено, но в этом есть своя инфернальная красота. Легко залипнуть на эту красоту, наблюдая за движением жерновов Молоха, как за гипнотизирующим танцем змеи, и не заметить, как эта змея уже поглощает тебя самого...
Нормисный мир это и есть цикл садизма, "справедливости" не существует в природе, Алистер Кроули говорил: "Природа не справедлива, она точна". Государство представляет собой систему распределения насилия, и ничего более. Поэтому, я не разделяю теорию "общественного договора", склоняясь в сторону теории "оседлого бандита", с небольшой поправкой: обычно, антропологи, говорящие про оседлого бандита, подразумевают что это человек примерно того же антропологического типа, как и угнетаемый класс. Я же предполагаю, что за оседлыми бандитами, основавшими первые государства, это как минимум, а может быть и по сей день, тайной закулисной властью является особая каста суггесторов, потомков хищных палеантропов, о которых писал Поршнев. Что полностью отметает возможность "общественного договора", поскольку суггестор - не человек, чтобы с ним договариваться.
Тем не менее, по Поршневу, мир таки движется от тёмных веков братоубийственного каннибализма к светлому коммунистическому будущему. Это значит, что средства гипнотического угнетения, применяемые суггесторами, становятся тоньше, от мясного животноводства они переходят к молочному, и мир становится в целом более гуманным. Так происходит потому, что побеждают более совершенные средства угнетения - то есть паразитизма. Побеждает тот паразит, который не убивает хозяина, а в пределе вовсе становится симбионтом.
Поэтому, идея принудительной ангелизации и нейромодификации будет рассмотрена и принята на вооружение теми, кто отвечает за принятие подобных решений, если эта идея действительно является более совершенным способом контроля и манипуляции. Ангеломорфистам и сторонникам Нейронета осталось только донести своё предложение до нужных читателей - и их идеи реализуют.
.
В современном мире концепции утопии и антиутопии нередко сливаются, создавая сложные и противоречивые образы будущего. В детстве я читал Дивный Новый Мир, и не понимал, где же там антиутопия - общество, в котором все счастливы, каждый на своём месте... Конечно, не хотелось бы быть эпсилоном-идиотом, хотелось бы плюс альфой, но в этом обществе счастливы все... Это кажется нам антиутопией исключительно из-за настроек нашего сознания... Так же, например, жёсткие логоцентрические рамки авраамических религий снаружи воспринимаются не так, как изнутри. Логика изнутри выглядит непротиворечивой.
Хотел бы я жить в таком мире или нет - другой вопрос. Может быть, я вообще хотел бы жить в палеолите и быть суггестором. Но, прогресс движется, подчиняясь неумолимым законам диалектики, поэтому каждая следующая фаза отрицает предыдущую, и нам следующий виток покажется такой же дикостью, как жителям палеолита - наше время.
Да, ангеломорфисты, если выражаться в стиле пострусского дискурса - это гностики, переходящие из мазохистской в садистическую фазу. Тут сомнений быть не может, но плохо ли это? может быть, и хиппи не помешало бы немного садизма? Гностик, совершая садо-мазо переход, превращается в манихея, и, фигурально выражаясь, стремится трахнуть этот мир. Но не является ли это стремление воплощением божественного эроса? В конце концов, возможно мир и непротив...
.
Что касается повесточки, то я считаю, что тут всё-таки нужно разделять политическое и сексуальное. То есть, если я испытываю некий импульс сексуального влечения, то к этому конечно может примешиваться элемент политики, но далеко не в первую очередь (хотя, лично для меня особым фетишем является субъектность, что относится к политике, но по касательной - меня, к примеру, привлекают аутисты, как лица с более высоким уровнем субъектности, вне зависимости от их политических взглядов; я могу политизировать своё влечение, направив своё вожделение, к примеру, на некое общественное движение в поддержку аутизма, но это будет уже сублимация изначального либидозного импульса).
Безусловно, вопросы сексуальности и субъектности пересекаются с политическим ещё и в вопросах власти. Допустим, мой внутренний мазохист жаждет отдаться аутическому гипер-субъекту, растворившись в его сверхчеловеческой воле. Однако, мой внутренний садист в то же время желает манипулировать этим же самым субъектом, внушая ему свою волю, обвивающую центральный ствол его воли подобно лиане, подобно фикусу, который оплетает ствол дерева сетью ветвей и воздушных корней. Мазохист и садист прорастают друг в друга, подобно микоризе, и не могут быть разделены. Так же и власть прорастает в секс.
Но секс умер, и это мы убили его, убийцы из убийц! Жёсткие рамки программ социально-полового контура, ограничивающие сексуальность, подобно тому, как печати Соломона сдерживали джиннов, обитающих в Тоннелях Сета, предотвращали прорыв плотин коллективного бессознательного. Хиппи подорвали эти плотины. Секс затопил подземелья и хтонические монстры вырвлись на поверхность в поисках жертв. Катастрофа уже произошла, и её инициаторами были хиппи, освободившие секс - на самом деле, они планировали освобдить любовь, но слабо понимали, что это такое.
Размышления на тему утопии и антиутопии, инспирированные предложением о принудительной ангелизации масс. Речь заходит так же о сексуальности и субъектности,и о роли хиппи в новейшей метаистории. Собрано из комментариев в чате [url=https://vk.com/away.php?to=https%3A%2F%2Ft.me%2Fgnosischa&post=-177543536_4423&cc_key=&track_code=]https://t.me/gnosischa[/url] с небольшими изменениями.
.
Возможно, в обществе всеобщего счастья и благоденствия я буду бороться за своё право быть несчастным, за право не наслаждаться принудительным раем, за право не быть. В общем-то, такие тенденции есть уже сейчас. То есть, в дивном новом мире я буду тем самым дикарём который всем недоволен. Но это не мешает мне видеть в таком обществе красоту. Как и то общество в котором я живу, может быть я не в восторге как оно устроено, но в этом есть своя инфернальная красота. Легко залипнуть на эту красоту, наблюдая за движением жерновов Молоха, как за гипнотизирующим танцем змеи, и не заметить, как эта змея уже поглощает тебя самого...
Нормисный мир это и есть цикл садизма, "справедливости" не существует в природе, Алистер Кроули говорил: "Природа не справедлива, она точна". Государство представляет собой систему распределения насилия, и ничего более. Поэтому, я не разделяю теорию "общественного договора", склоняясь в сторону теории "оседлого бандита", с небольшой поправкой: обычно, антропологи, говорящие про оседлого бандита, подразумевают что это человек примерно того же антропологического типа, как и угнетаемый класс. Я же предполагаю, что за оседлыми бандитами, основавшими первые государства, это как минимум, а может быть и по сей день, тайной закулисной властью является особая каста суггесторов, потомков хищных палеантропов, о которых писал Поршнев. Что полностью отметает возможность "общественного договора", поскольку суггестор - не человек, чтобы с ним договариваться.
Тем не менее, по Поршневу, мир таки движется от тёмных веков братоубийственного каннибализма к светлому коммунистическому будущему. Это значит, что средства гипнотического угнетения, применяемые суггесторами, становятся тоньше, от мясного животноводства они переходят к молочному, и мир становится в целом более гуманным. Так происходит потому, что побеждают более совершенные средства угнетения - то есть паразитизма. Побеждает тот паразит, который не убивает хозяина, а в пределе вовсе становится симбионтом.
Поэтому, идея принудительной ангелизации и нейромодификации будет рассмотрена и принята на вооружение теми, кто отвечает за принятие подобных решений, если эта идея действительно является более совершенным способом контроля и манипуляции. Ангеломорфистам и сторонникам Нейронета осталось только донести своё предложение до нужных читателей - и их идеи реализуют.
.
В современном мире концепции утопии и антиутопии нередко сливаются, создавая сложные и противоречивые образы будущего. В детстве я читал Дивный Новый Мир, и не понимал, где же там антиутопия - общество, в котором все счастливы, каждый на своём месте... Конечно, не хотелось бы быть эпсилоном-идиотом, хотелось бы плюс альфой, но в этом обществе счастливы все... Это кажется нам антиутопией исключительно из-за настроек нашего сознания... Так же, например, жёсткие логоцентрические рамки авраамических религий снаружи воспринимаются не так, как изнутри. Логика изнутри выглядит непротиворечивой.
Хотел бы я жить в таком мире или нет - другой вопрос. Может быть, я вообще хотел бы жить в палеолите и быть суггестором. Но, прогресс движется, подчиняясь неумолимым законам диалектики, поэтому каждая следующая фаза отрицает предыдущую, и нам следующий виток покажется такой же дикостью, как жителям палеолита - наше время.
Да, ангеломорфисты, если выражаться в стиле пострусского дискурса - это гностики, переходящие из мазохистской в садистическую фазу. Тут сомнений быть не может, но плохо ли это? может быть, и хиппи не помешало бы немного садизма? Гностик, совершая садо-мазо переход, превращается в манихея, и, фигурально выражаясь, стремится трахнуть этот мир. Но не является ли это стремление воплощением божественного эроса? В конце концов, возможно мир и непротив...
.
Что касается повесточки, то я считаю, что тут всё-таки нужно разделять политическое и сексуальное. То есть, если я испытываю некий импульс сексуального влечения, то к этому конечно может примешиваться элемент политики, но далеко не в первую очередь (хотя, лично для меня особым фетишем является субъектность, что относится к политике, но по касательной - меня, к примеру, привлекают аутисты, как лица с более высоким уровнем субъектности, вне зависимости от их политических взглядов; я могу политизировать своё влечение, направив своё вожделение, к примеру, на некое общественное движение в поддержку аутизма, но это будет уже сублимация изначального либидозного импульса).
Безусловно, вопросы сексуальности и субъектности пересекаются с политическим ещё и в вопросах власти. Допустим, мой внутренний мазохист жаждет отдаться аутическому гипер-субъекту, растворившись в его сверхчеловеческой воле. Однако, мой внутренний садист в то же время желает манипулировать этим же самым субъектом, внушая ему свою волю, обвивающую центральный ствол его воли подобно лиане, подобно фикусу, который оплетает ствол дерева сетью ветвей и воздушных корней. Мазохист и садист прорастают друг в друга, подобно микоризе, и не могут быть разделены. Так же и власть прорастает в секс.
Но секс умер, и это мы убили его, убийцы из убийц! Жёсткие рамки программ социально-полового контура, ограничивающие сексуальность, подобно тому, как печати Соломона сдерживали джиннов, обитающих в Тоннелях Сета, предотвращали прорыв плотин коллективного бессознательного. Хиппи подорвали эти плотины. Секс затопил подземелья и хтонические монстры вырвлись на поверхность в поисках жертв. Катастрофа уже произошла, и её инициаторами были хиппи, освободившие секс - на самом деле, они планировали освобдить любовь, но слабо понимали, что это такое.
