sweet_stig » 15 фев 2012, 00:50
Дело было давно, два года назад, когда меня (с фанфарами, а то!) из клуба увезли на "откачку". Стих выкристаллизовался , когда меня уже выписали. Первое впечатление от мира сего.
По лестнице вниз. Дыхание - хрип.
Бросаются стены в глаза.
Шевелится ужас, как мокрый полип,
вздымая мои волоса.
Ступни в башмаках, как рыбы во льдах,
бледны, холодны и страшны.
Ладони - морщины на старческих лбах.
Колени - будто валуны.
Лицо вызывает испуг и озноб:
мертвяцкого цвета оно.
Одежда - прижизненный шерстяной гроб,
скрывающий гниль и дерьмо.
По лестнице вниз. А сердце - на взлёт.
Стучит болью кровь по вискам.
Ко мне летит дверь. Что за ней? Выход? Вход?
Вдруг - ручкой гремит по рукам.
Прокуренный воздух, сжимающий грудь,
в пространство за дверью летит.
Глаза привыкают рассматривать суть,
лишь в корень явлений зрить.
Что вижу? Большой рябоватый асфальт,
вздымается в небо дождём.
Трамваи стучат. Человеческий гвалт.
Рёв, грохот, лязг со всех сторон.
Вверху - бледно-серый кусок простыни,
внизу - потемнее на тон.
Меж ними сверкают цветные огни
и пятна плывут в унисон.
Сливаются образы в грязную хмарь,
сплетаются в рвотный туман.
Я вижу... какое-то слово... фонарь!
Нет! Это двустворчатый кран!
Нет! Это двурогий наземный моллюск!
Нет! Это с вчерашний косяк!
Нет! Это это завёрнутый трубочкой флюс!
Нет! Это... Нет, это не так!
Какой-то предмет предо мною стоит.
Неведомый. Дикий. Чужой.
Меня от него чем-то красным тошнит
на землю. В землю. Под землёй.
Я чувствую, как под моим башмаком
на глубине в тысячу лье
взрывается магма - крушит кулаком
гранит и моря на Земле.
Кипучее в центре планеты ядро
привет шлёт к ошмёткам подошв.
Вздымается, рвётся из лавы нутро;
а сверху - по простыне дождь.
Холодное небо. И мокрый асфальт.
За шиворот капля бежит.
Я дико смеюсь - я хочу расплескать
эмоции. Тело дрожит.
Я вдруг понимаю - промок и продрог.
Придёт пневмония. Мозги
забрызгают грязью рифмованных строк
страниц побледневших куски.
Вокруг меня вертиться чьё-то гавно,
в коричневой луже скользя.
А мне - поебать! А мне - всё равно!
Нет... Хватит! Так думать нельзя!
Вернуться в подъезд? Но зачем? Просто так?
Страдать в темноте ерундой?
Я злобно старушкам показывал фак!
Я ржал над вонючей толпой!
Я грязью кидался прохожим в глаза,
я баб за лодыжки хватал,
я детям доверчивым тихо сказал:
"Детишки! Пойдёмте в подвал!
Там много игрушек! Там много конфет!
Мы славно денёк проведём!"
Но я не хотел убивать детей! Нет!
Помучил бы только... Вдруг - гром!
Вдруг гром над моей головой затрещал!
Я в страхе зажмурил глаза!
И думал: где? кто я? куда я попал?
А в череп вползли голоса.
Один говорил: "Ты ничтожен! Ты - гниль!"
Другой: "Нет, он просто дурак!"
А третий: "Редчайшей породы дибил..."
Четвёртый: "Нет. Нет! Это вовсе не так!
Он сам-то не знает, кто он! Так зачем
сейчас говорить про него?!
Пускай сам хлебнёт из стакана проблем,
из тазика - жизни дерьмо!
Пусть сам он узнает, зачем тут стоит
и мокнет под сраным дождём.
Пусть сам осознает, какой жалкий вид
являет сейчас. А потом...
Потом пусть подумает - кто он такой?
Как можно себя обозвать?
Быть может, он - самый обычый, тупой
ЧЕЛОВЕК - банальная блядь?"
Я треснул себя по промокшей башке,
я выбил весь бред. Но опять
тошнило о мыслей своих о себе.
Кто я? Не могу осознать.
Истерика. Сдавленный крик. Дождь утих.
Прохожих нет. Пусто. Трамвай
прогремел. Мысль тупая: "Я псих".
Вернуться в подъезд? Ну, давай...
И снова по лестнице вверх. И опять
в окошко под крышей смотреть.
Подумать: "Не стоит жить. Точно..." Стоять,
курить, плевать на парапет.
Решить, что сейчас суицид - полный бред.
Приткнувшись в углу, захрапеть.
Проснуться. Увидеть, что вечер. И свет
включили. Тихонько запеть
из лирики Цоя. Нащупать рукой
в кармане полпачки... И вмиг
ненужность свою ощутить. И покой
найти. И сидеть. И курить.
[i]Дело было давно, два года назад, когда меня (с фанфарами, а то!) из клуба увезли на "откачку". Стих выкристаллизовался , когда меня уже выписали. Первое впечатление от мира сего.[/i]
По лестнице вниз. Дыхание - хрип.
Бросаются стены в глаза.
Шевелится ужас, как мокрый полип,
вздымая мои волоса.
Ступни в башмаках, как рыбы во льдах,
бледны, холодны и страшны.
Ладони - морщины на старческих лбах.
Колени - будто валуны.
Лицо вызывает испуг и озноб:
мертвяцкого цвета оно.
Одежда - прижизненный шерстяной гроб,
скрывающий гниль и дерьмо.
По лестнице вниз. А сердце - на взлёт.
Стучит болью кровь по вискам.
Ко мне летит дверь. Что за ней? Выход? Вход?
Вдруг - ручкой гремит по рукам.
Прокуренный воздух, сжимающий грудь,
в пространство за дверью летит.
Глаза привыкают рассматривать суть,
лишь в корень явлений зрить.
Что вижу? Большой рябоватый асфальт,
вздымается в небо дождём.
Трамваи стучат. Человеческий гвалт.
Рёв, грохот, лязг со всех сторон.
Вверху - бледно-серый кусок простыни,
внизу - потемнее на тон.
Меж ними сверкают цветные огни
и пятна плывут в унисон.
Сливаются образы в грязную хмарь,
сплетаются в рвотный туман.
Я вижу... какое-то слово... фонарь!
Нет! Это двустворчатый кран!
Нет! Это двурогий наземный моллюск!
Нет! Это с вчерашний косяк!
Нет! Это это завёрнутый трубочкой флюс!
Нет! Это... Нет, это не так!
Какой-то предмет предо мною стоит.
Неведомый. Дикий. Чужой.
Меня от него чем-то красным тошнит
на землю. В землю. Под землёй.
Я чувствую, как под моим башмаком
на глубине в тысячу лье
взрывается магма - крушит кулаком
гранит и моря на Земле.
Кипучее в центре планеты ядро
привет шлёт к ошмёткам подошв.
Вздымается, рвётся из лавы нутро;
а сверху - по простыне дождь.
Холодное небо. И мокрый асфальт.
За шиворот капля бежит.
Я дико смеюсь - я хочу расплескать
эмоции. Тело дрожит.
Я вдруг понимаю - промок и продрог.
Придёт пневмония. Мозги
забрызгают грязью рифмованных строк
страниц побледневших куски.
Вокруг меня вертиться чьё-то гавно,
в коричневой луже скользя.
А мне - поебать! А мне - всё равно!
Нет... Хватит! Так думать нельзя!
Вернуться в подъезд? Но зачем? Просто так?
Страдать в темноте ерундой?
Я злобно старушкам показывал фак!
Я ржал над вонючей толпой!
Я грязью кидался прохожим в глаза,
я баб за лодыжки хватал,
я детям доверчивым тихо сказал:
"Детишки! Пойдёмте в подвал!
Там много игрушек! Там много конфет!
Мы славно денёк проведём!"
Но я не хотел убивать детей! Нет!
Помучил бы только... Вдруг - гром!
Вдруг гром над моей головой затрещал!
Я в страхе зажмурил глаза!
И думал: где? кто я? куда я попал?
А в череп вползли голоса.
Один говорил: "Ты ничтожен! Ты - гниль!"
Другой: "Нет, он просто дурак!"
А третий: "Редчайшей породы дибил..."
Четвёртый: "Нет. Нет! Это вовсе не так!
Он сам-то не знает, кто он! Так зачем
сейчас говорить про него?!
Пускай сам хлебнёт из стакана проблем,
из тазика - жизни дерьмо!
Пусть сам он узнает, зачем тут стоит
и мокнет под сраным дождём.
Пусть сам осознает, какой жалкий вид
являет сейчас. А потом...
Потом пусть подумает - кто он такой?
Как можно себя обозвать?
Быть может, он - самый обычый, тупой
ЧЕЛОВЕК - банальная блядь?"
Я треснул себя по промокшей башке,
я выбил весь бред. Но опять
тошнило о мыслей своих о себе.
Кто я? Не могу осознать.
Истерика. Сдавленный крик. Дождь утих.
Прохожих нет. Пусто. Трамвай
прогремел. Мысль тупая: "Я псих".
Вернуться в подъезд? Ну, давай...
И снова по лестнице вверх. И опять
в окошко под крышей смотреть.
Подумать: "Не стоит жить. Точно..." Стоять,
курить, плевать на парапет.
Решить, что сейчас суицид - полный бред.
Приткнувшись в углу, захрапеть.
Проснуться. Увидеть, что вечер. И свет
включили. Тихонько запеть
из лирики Цоя. Нащупать рукой
в кармане полпачки... И вмиг
ненужность свою ощутить. И покой
найти. И сидеть. И курить.
